Жертвы большого политического террора

Жертвы большого политического террора

Период наиболее массовых репрессий, так называемый «Большой террор», пришёлся на 1937—1938 годы. Как отмечают современные российские историки, одной из особенностей сталинских репрессий было то, что значительная их часть нарушала существовавшее законодательство и основной закон страны — советскую Конституцию. В результате раскрытия советских архивов было обнаружено значительное количество документов за подписью Сталина, свидетельствующих, по мнению современных исследователей, что именно он санкционировал почти все массовые политические репрессии.

Политические репрессии в Горном Алтае имели свои особенности, обусловленные геополитическим положением, отдаленностью и разбросанность населенных пунктов, что затрудняло этапирование и содержание заключенных. Арестованные содержались в ужасных антисанитарных условиях: подвалах, конюшнях, сараях, в холоде и голоде. Кроме того, здесь общая репрессия против врагов народа сопровождалась обвинением их в соучастии в контрреволюционно – националистических организациях, ставивших задачу свержения Советской власти путем интервенции японцев через Монголию.

В 1989 году во время земляных работ на территории старого овощехранилища, на окраине Горно-Алтайска, были обнаружены массовые захоронения людских трупов. Как выяснила прокуратура, останки тел принадлежали жертвам расстрелянных жителей республики, осужденных по политическим мотивам. Расстрелы производились тут же, рядом с овощехранилищем, где содержались заключенные в 1937 -1938 годы. Со всей республики их сгоняли пешком: от самого Кош - Агача в город и даже дальше.

Сегодня в нашей республике проживает более полутора тысяч человек, подвергшихся политическим репрессиям или пострадавших от них по классовым, социальным, религиозным признакам в период становления Советской власти с 1933 по 1945 годы. В городе проживает 328 репрессированных и 198 пострадавших от политических репрессий – это дети репрессированных, которые сейчас уже пенсионеры. На протяжении многих десятилетий эти люди боялись как-то проявить себя, тем более потребовать возмещения им моральных и материальных потерь. И только 18 октября 1991 года в России был принят закон «О реабилитации жертв политических репрессий», который установил порядок их реабилитации и восстановления, прав на определенные льготы. Этот закон впервые принял ответственность государства за массовый политический террор, осуществляемый коммунистическим режимом. Целью указанного закона является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их гражданских правах, устранение иных последствий произвола. За 1994-2002 годы органами прокуратуры республики проверены все архивные уголовные дела и реабилитированы первично 1055 лиц. Сегодня в республике издано 3 тома «Книга памяти» жертв политических репрессий, где полностью восстановлены фамилии репрессированных жителей по городу и районам республики со статистическими данными. Издается «Альманах – 30 октября». В 2007 году вышел «Альманах тридцатое октября» памяти жителей села Маймы - жертв политических репрессий, в котором напечатаны воспоминания детей, жен и близких родственников репрессированных людей. Дочь репрессированного Федора Сергеевича Тозыякова, Вера Федоровна Тозыякова в память об отце, о династии Тозыяковых написала книгу «Жестокого времени дети».

Сегодня в Горно-Алтайске проживают близкие родственники репрессированного в 1937 году Павла Ивановича Суртаева. Он вместе с сыном построили (в 1929 году) пятистенный дом по улице Круговая (ныне Трудовая, № 75). До революции Павел Иванович Суртаев служил управляющим делами у купца второй гильдии Михаила Матвеевича Бодунова в Улале (ныне Горно-Алтайск). Купец имел каменный дом, в котором после революции 1917 года длительное время располагался областной краеведческий музей.

Павел Иванович Суртаев с 1904 по 1922 гг. «гонял ямщину» - сопровождал конные обозы до Бийска, где на железнодорожной станции (с 1913 г.) получал продукты, чай, табак из Китая, Манчжурии, Монголии, затем отвозил их в Улалу, где поставлял по торговым лавкам. У Павла Ивановича Суртаева было пятеро детей. Он один их содержал, так как супруга Матрена Спиридоновна не работала, была домохозяйкой.

Павел Иванович был дружен с известным в те времена коннозаводчиком Аргымаем Кульджиным, который поставлял лошадей двору Его Императорского Величества и лично царю Николаю Второму. В 1914 году после начала Первой мировой войны Аргымай Кульджин отправил в Бийск 1000 лошадей для конного полка царской армии. Сопровождали большой табун 20 погонщиков, которыми руководил Павел Иванович Суртаев.

В июне 1922 года после окончательного установления Советской власти в Горном Алтае, купец М.М. Бодунов передал имущество по нотариальной доверенности своему управляющему Павлу Ивановичу Суртаеву, который стал владельцем большого каменного дома (старый музей). К сожалению, нотариальная доверенность в семье не сохранилась. А М.М. Бодунов эмигрировал в Манчжурию. В 1937 году его видели в городе Харбине.

В 1937 году Павла Ивановича Суртаева обвинили в том, что он якобы являлся японским шпионом, и завели уголовное дело по печально известной 58 статье. Его забрали поздно ночью 23 сентября 1937 года и увезли в лагерь, который находился в микрорайоне нынешней «Гардинки». Там содержалось уже свыше 500 человек в ужасных антисанитарных условиях. По воспоминаниям родственников П.И. Суртаева, были среди арестованных и алтайцы в национальных шубах и шапках, которые не говорили по-русски, но их все равно обвиняли в антисоветской пропаганде и шпионаже в пользу иностранного государства, в частности Монгольского Китая и Японии.

Только весной 1938 года Павла Ивановича Суртаева, больного, выпустили из лагеря умирать домой. Но он выжил, так как имел крепкое здоровье. В годы Великой Отечественной войны (1941-1945) П.И. Суртаев работал в трудармии, заготавливал и сплавлял лес по реке Майме, обеспечивал дровами школу № 13.

В 1953 году он снова заболел, не смог работать и не получал пенсии, так как был «врагом народа». В 1954 году его реабилитировали, выдали паспорт, справку о реабилитации. Павел Иванович восстановил свои гражданские права, нашел документы о том, что он является наследником и хозяином дома – старого музея. Но вынужден был написать завещание, согласно которому наследником этого дома стал сын младшей внучки – Александры Суртаевой. Александра вышла замуж за Сергея Ивашкина, у них родился сын Алеша. Таким образом, Алексей Ивашкин - законный наследник имущества купца Михаила Матвеевича Бодунова.

Павел Иванович Суртаев умер в Горно-Алтайске в 1956 году, реабилитированным при жизни, на 71 году жизни. Он похоронен на старом кладбище, где до 1934 года располагалась Нагорная церковь, рядом со старшим сыном Иваном. Супруга Матрена Спиридоновна ушла из жизни в 1969 году в Майме.

Правнук Павла Ивановича Суртаева, заслуженный журналист Республики Алтай Алексей Сергеевич Ивашкин, исследует историю своего рода, пишет книгу, в которую легли воспоминания его родственников о том страшном времени.

Другой дед по линии отца Петр Климентьевич Ивашкин также был репрессирован в 1933 году за участие в Гражданской войне на стороне белого движения армии адмирала А.В. Колчака в Сибири. Раскулачен, отбывал ссылку в городе Рубцовске, реабилитирован посмертно, так как умер от голода и нищеты в 1953 году еще при жизни Сталина.

Подготовила Дарья Ошлыкова. Использованы материалы Интернета и личные воспоминания семьи Суртаевых.